Леонид Панасенко - Случайный рыцарь [Проклятие белого Магга]
Максим вдруг понял, что седой двойник великого отца мирового марксизма вовсе не собирается вознаградить его труды и страдания несколькими «зелененькими», и разозлился. За что он в конце сентября, черт побери, в штормовое море сигал?! Девица, конечно, хороша, но слугу или кто он там переводчик? — могла и потолковее подобрать. Да и вообще: какая нормальная принцесса припрется отдыхать в Крым, когда тут, неровен час, тоже постреливать начнут. Треплется седой…
Магг Белый гордо выпрямился, глаза его сверкнули.
— Да как ты смеешь, туземец, — сварливо начал он.
— Трижды оскорбить меня, самого высокородного и ученого, самого искусного в своем искусстве…
— Ну, ну, — сказал Максим, доставая пачку «Магны».
— Господина иностранца обидели. Подождите, мироеды и кровопийцы, как вас раньше у нас называли, то ли еще будет.
У Магга, очевидно, появилась какая-то очень ценная для него мысль, так как выражение его лица мгновенно изменилось. Речь — тоже.
— Забудем обиды, благородный рыцарь. Ты не можешь уйти, не будучи представленным принцессе.
— Ну, какой я тебе рыцарь, — засмеялся Максим. — И вообще — что за средневековье? Не пойму, что за страна у вас странная.
— Нет, нет, — горячо возразил Магг. — Ты спас мою повелительницу и автоматически стал рыцарем. Нужно только тебе новое имя.
— Глупости какие. Мне дали имя двадцать три года назад.
Опереточность ситуации начала забавлять. Сейчас девица очнется, он проводит их до остановки, спихнет первому попавшему частнику — и, гуд бай, господа. А он… Ируля приезжает послезавтра, значит, можно поискать консенсус с администратором Машенькой. За дешевенький набор польской косметики она сделала ему отличный двухместный номер с видом на море и намекнула на готовность углублять и развивать их деловые взаимоотношения. Углублять надо уже сегодня, так как Ирка не только привезет шмотки, но и дня на три останется. А нюх на чужих баб у нее, извините, зверский — даже если они присутствуют только в мыслях.
— Неужели у вас на планете не было ни одного настоящего рыцаря, чтобы унаследовать его имя? — не унимался Магг. Не особо вдумываясь в его слова, Максим ответил:
— Сейчас — не знаю. А раньше было навалом. Дон Кихот, например, рыцарь Печального Образа. Я в детстве фильм о нем видел. Придурок из придурков, ну, чокнутый. Так он из-за одной дуры, которая его даже не любила, такое кино устраивал. С ветряными мельницами воевал, освобождал каторжников, сражался со стадом баранов…
— Какой изысканный идальго! — восхитился Магг.
— Пусть будет так! Но для нас это слишком сложное имя. Может, так? — И он нараспев стал повторять:
— Ки-ихот, Ки-ихот.
— Посмотри лучше, как там твоя принцесса, — посоветовал Максим. — Что-то она долго в себя не приходит.
— Нет-нет, — отмахнулся Магг. — Королевский минимум пятнадцать минут… Но как я мог забыть о главном. Скажи, а дама сердца у него была, у Ки-ихота?
— Дульсинея… Я ж тебе уже об этой дуре говорил. Из-за неё он и спятил.
— Прелестно! — снова восхитился седой двойник Карла Маркса. — Какое высокородное имя. Дульсимнея, Дульсигнея… Нет, очень трудно выговорить… Просто — Дуль-си! Теперь твою принцессу зовут Дульси! Кроме того…
— Ты в карты играешь? — перебил его Максим, глядя в сторону моря. Шторм уходил. Без вмешательства шарлатанов и магов — уходил в сторону Ялты.
— Конечно, — удивился Магг. — Это моя профессия, — он запнулся, поправился: — точнее, хобби, увлечение.
— Так вот, — заявил Максим, вставая с мокрого топчана. — Мне этот театр надоел, перебор. Загрузил ты меня, понял! Буди девушку — и погнали.
Магг преградил ему путь. Он стал необыкновенно серьезным, хотя, если бы кто-нибудь вгляделся в его глаза, то непременно заметил бы в их глубине лукавинку.
— Послушай, Ки-ихот, не торопись. Ты не знаешь самого главного. Ты спас принцессу от верной смерти…
— Да не я, а физкультурник! — раздраженно воскликнул Максим.
— Неважно. Ты вынес ее тело на берег. Значит, ты и спас! Так вот. По законам нашего мира тот, кому наследная особа обязана жизнью, становится Первым Претендентом на ее руку и сердце. Отныне ты должен везде и повсюду сопровождать и охранять Её Высочество. А если пройдешь Три Испытания, то станешь мужем Дульси.
Максим по-хозяйски глянул в сторону принцессы. Вообще-то, ее следовало бы переодеть — еще простудится. Но это детали… Если слова Магга не полная чушь, то стоит задуматься. Жениться на иностранке? А что? Какая-никакая, а принцесса. Правда, судя по всему, королевство несерьезное, карликовое, но и по магазинам за куском колбасы Дульси явно не бегает. В словах Магга, конечно, много неясного: как это «везде и повсюду сопровождать и охранять», что за три испытания и на хрена они мне нужны? Это что, например, — на муравейнике голой задницей ночь просидеть? А невесте тогда что останется? Нет, туфтой, ребята, пахнет. Какие-то полуафриканские, полусредневековые обычаи и правила, мумбу-юмбу плюс Сервантес. Да и своих проблем у него навалом. После института, пока другие капитал сколачивали, год в армии угробил, отец с матерью, обустройство квартиры, планы, обязательства перед первыми партнерами…
— Заманчиво, старик, — сказал он холодно Маггу.
— Но уж больно ты круто берешь. Во-первых, я никакой не рыцарь, тем более — благородный. Во-вторых, терпеть ненавижу слово «должен». Никому и ничего я не должен, а уж тебе и твоей Дульси подавно. И, в-третьих, что самое главное. Что ж это за собачье сватовство? Я жениться пока не собираюсь. А если и женюсь когда-нибудь, то только по любви. Мне бизнес и расчет в других делах нужны, а в этом — уволь!
Магг побледнел и так же холодно парировал:
— Её Высочество не любить невозможно.
— Это твои проблемы, парень, — устало ответил Максим и шагнул к принцессе, чтобы снять куртку и как-то закончить сей балаган.
— Нет, трус, ты не уйдешь! — воскликнул двойник вождя мирового марксизма. Он весь подобрался, даже волосы и борода, казалось, распушились еще больше.
— Я, Магг Белый, проклинаю твою трусливую сущность, твои рационализм осторожность, нерешительность и апатию, расчет и вожделение, корысть и душевную глухоту… Я проклинаю все твои качества, которые делают тебя ничтожеством!
— Прямо как в докладе покойного Суслова, — ухмыльнулся Максим. — Пока общие слова. Что на деле?
На деле Магг вдруг выхватил из одежды маленький сверкающий жезл, больно ткнул им в лоб Максима, и тот вдруг с ужасом понял, что никакого театра не было, что этот странный человек в самом деле маг, потому что от него вмиг отлетели суетные мысли, а на их место пришел незнакомый страшный холод. Холод медленной волной прокатился от головы до ног, и Максим упал на камни пляжа. Боли не было. Была странная эйфория, будто душу его вдруг пинком выгнали из тела, она рядом, все понимает и ощущает, но к телу, его молодому и любимому телу, сейчас не имеет никакого отношения.
![Леонид Панасенко - Случайный рыцарь [Проклятие белого Магга]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
